Сопредседатели Минской группы ОБСЕ жаждут встречи президентов Армении и Азербайджана и надеются, что она состоится уже в этом месяце. “Мы с нетерпением ждем встречи президентов Армении и Азербайджана в июне”, — написал на своей странице в Twitter американский сопредседатель МГ Джеймс Уорлик после встречи 31 мая международных посредников с министром иностранных дел АР Эльмаром Мамедъяровым. Проведенные переговоры г-н Уорлик назвал важными, отметив в интервью АПА, что был проведен “обмен мнениями по поводу предложений о создании механизма расследования ОБСЕ, а также обсуждены элементы всеобъемлющего урегулирования”. “Также для обсуждения этих вопросов 2 июня в Париже мы встретимся с министром иностранных дел Армении Эдвардом Налбандяном. Несмотря на то, что точной даты встречи президентов нет, мы предполагаем, что она может состояться в июне. Это будет очень важная встреча для сторон, с точки зрения закрепления режима прекращения огня, достижения соглашения по механизму расследования и согласия на переговоры, которые могут привести к всеобъемлющему урегулированию. Сопредседатели вместе со сторонами продолжат прилагать усилия для мирного урегулирования конфликта”, — сказал Уорлик.
Примечательно не только то, что с анонсом встречи президентов (а заявление американского дипломата больше похоже на анонс, нежели на пожелание) посредники в лице г-на Уорлика выступили до переговоров с главой МИД Армении. Ничего не сообщается о концепции реализации венской договоренности о создании механизма по расследованию инцидентов и расширении присутствия ОБСЕ в зоне азербайджано-арцахского конфликта. Всего несколько дней назад личный представитель действующего председателя ОБCЕ Анджей Каспшик сообщил, что “планирует представить на утверждение стран-членов ОБСЕ в Вене концепцию по расширению офиса, включая бюджет и итоговое заключение”. “Действующее председательство ОБСЕ поручило мне подготовить концепцию расширения офиса личного представителя, — подчеркнул Каспшик. — Расширение не повлияет на мой нынешний мандат, однако увеличится число полевых помощников. Тем самым мой офис сможет увеличить количество мониторингов и наладить регулярные связи с официальными представителями власти. Это позволит предоставлять председательству ОБСЕ и сопредседателям более разностороннюю информацию о ситуации. В то же время это даст возможность более оперативно реагировать на запросы о поддержке в связи с уменьшением риска эскалации в рамках моего мандата”.
Надо ли полагать, исходя из слова Уорлика, что концепция уже разработана и представлена? Тогда почему об этом ничего не сообщается? Ведь вопросов немало. Как отмечает российский политолог Станислав Тарасов в статье на сайте “Регнум”, теоретически на линии соприкосновения конфликтующих сторон должно появиться — помимо технических средств мониторинга — такое количество наблюдателей ОБСЕ, которое способно было бы отслеживать ситуацию на довольно значительной линии фронта. В этой связи эксперт указывает на ряд вопросов:
— Первый: практическая реализация системы мониторинга невозможна без участия Баку, Еревана и Степанакерта. Как будут обстоять дела?
— Второй: где именно будут физически размещаться наблюдатели при введении системы ротации в их присутствии на линии соприкосновения конфликтующих сторон — в Баку, Ереване, Степанакерте или в Тбилиси?
По словам Тарасова, эти вопросы должны решаться МГ ОБСЕ при подготовке специального юридически обязывающего соглашения, которое должны будут утвердить президенты Азербайджана и Армении в ходе назначенной на конец июня встречи.
Если встреча президентов нужна для этих целей, это одно. Хотелось бы, правда, чтобы до этой встречи общественность сторон конфликта имела возможность ознакомиться с содержанием готовящегося к подписанию документа. Думается, после военной агрессии Азербайджана против Арцаха в начале апреля сего года о принципе конфиденциальности о ходе так называемого мирного урегулирования азербайджано-арцахского конфликта не может быть и речи. Не говоря уже о том, что после апрельских событий у общественности Арцаха и Армении нет оснований доверять не только Азербайджану, но и вообще кому бы то ни было, а согласие Еревана на встречу с Алиевым в Вене — сам по себе чрезмерный компромисс. Чрезмерный, ибо, как и предполагали армянские эксперты, по факту встречи Азербайджан, который медиаторы в апреле в буквальном смысле слова спасли от контрнаступления Армии обороны НКР и очередного позора, если не разгрома, еще больше ужесточил позиции и уже в ультимативном тоне пытается протащить свои требования.
“Если переговоры с Арменией будут безуспешными, новая война в Карабахе станет неизбежной”, — заявляют представители официального Баку. Т.е. если ход переговоров не будет удовлетворять Азербайджан, не признающий вообще никаких компромиссов и претендующий на установление собственной юрисдикции над Арцахом с полным изгнанием оттуда армянского населения, Баку снова предпримет военную агрессию. Понимая, что ни Арцах, ни Армению подобные угрозы напугать не могут, Баку открыто апеллирует к посредникам, требуя усилить давление на Ереван.
Однако ситуация не так проста, как представляют посредники и Баку.
“После апрельской эскалации позиции сторон все больше радикализировались. Если еще несколько лет назад в Армении дискуссии в стиле “ни пяди земли” были маргинальными, сейчас они в авангарде. Это напрямую влияет на политиков и на переговорный процесс. В настоящее время поле для маневров или уступок в переговорном процессе по Карабаху сильно сузилось”, — отметил заместитель директора Института Кавказа Сергей Минасян в ходе “круглого стола” на тему “Карабахский конфликт: политические и военные тенденции и дипломатические перспективы”. Большую войну участвовавшие в дискуссии эксперты не прогнозируют, полагая, что Азербайджан, по словам российского политолога Александра Крылова, будет, как и прежде, вести политику изматывания Армении посредством дестабилизации и эскалации ситуации на границах с армянскими государствами. Другой российский эксперт Сергей Маркедонов при этом отметил, что в процессе урегулирования не стоит ожидать значимых перемен в ту или иную сторону. “Принципиальных изменений в логике разрешения конфликта не происходит. И после апрельских событий сохранился формат Минской группы, Мадридские принципы никто не отменил, а статус Карабаха не потерпел изменений ни в ту, ни в другую сторону. То есть, Карабах никто не признал как независимое государство, как это было в случае Косово, а, с другой стороны, Азербайджану не удалось нанести такой колоссальный ущерб Карабаху и разрушить его инфраструктуру, как это случилось с сербской Краиной”, — сказал он.
Фраза о не отмененных никем Мадридских принципах, как мне показалось, прозвучала не случайно. Действительно, после и даже по ходу апрельской войны в Арцахе практически все в двух армянских государствах и даже многие за их пределами были уверены, что эти принципы, предполагающие серьезные территориальные уступки с арцахской стороны, по сути — односторонние и чреватые не менее серьезными, если не сказать судьбоносными последствиями не только для Арцаха, но и для Армении, более не будут рассматриваться армянской стороной в качестве основы переговоров, что Ереван и Степанакерт выступят с новыми инициативами по этому поводу. Почему этого не произошло, трудно сказать. Возможно, есть на это серьезные причины, общественности пока неведомые. Однако нет сомнений, что заложенная в эти принципы философия и искаженная хронология и логика конфликта, о чем мы неоднократно писали, и позволяют Азербайджану проводить столь наглую и агрессивную политику, выставляя при этом в роли агрессора Армению. В этом контексте слова российского эксперта Александра Крылова о том, что армянской дипломатии давно уже пора активизироваться, прозвучали почти сакрально. Он, правда, говорил в плане активизации работы посольства Армении в Москве, однако воспринималось сказанное в гораздо более широком смысле. Тем более на фоне уже граничащего с издевательством поведения Азербайджана. Тем более на фоне вышеприведенного высказывания о радикализации позиции общественности Арцаха и Армении в вопросе предполагаемых территориальных уступок. И особенно после осознания всеми нами того факта, что гибель в ходе апрельской войны десятков наших 18-19-летних юношей, наших детей, перекрывших дорогу кровожадному, специально обученному убивать и с этой целью натравленному на нас зверью, — это результат нами, взрослыми, допущенных ошибок и просчетов. Мягко говоря, просчетов…
И вообще почему кто-то решил, что урегулирование возможно только за счет наших уступок? Потому что мы позволили так думать?..
