Удивительная метаморфоза произошла с заместителем руководителя администрации президента Азербайджана, завотделом по внешним связям Новрузом Мамедовым. Не далее, как в середине прошлой недели он заявил, что на встрече президентов Саргсяна и Алиева в Вене Азербайджан не брал никаких обязательств по вопросу расширения полномочий личного представителя действующего председателя ОБСЕ Анджея Каспшика и что содержащееся в совместном заявлении глав внешнеполитических ведомств стран-сопредседателей Минской группы ОБСЕ положение по этому вопросу — это сугубо позиция Минской группы. Разумеется, такое заявление не могло означать ничего иного, как продолжение милитаристского курса Баку по разрешению конфликта, о чем “РА” и писала в пятничном номере.
Однако уже в понедельник Мамедов буквально огорошил заявлением о том, что нагорно-карабахский конфликт рано или поздно должен быть разрешен, причем мирным и переговорным путем и что Азербайджан в Вене принял предложение посредников по расширению мандата представителя ОБСЕ для проведения мониторинга: “Основной идеей здесь было укрепление режима прекращения огня. …В связи с этим было высказано несколько предложений, и одним из них является расширение мандата представителя ОБСЕ для проведения мониторинга. Мы сказали, что принимаем эти предложения в качестве предложений стран-сопредседателей и не возражаем против данного предложения”.
Столь резкое изменение позиции могло бы показаться странным, если бы не сообщения о телефонных разговорах вице-президента США Джо Байдена 20 мая с президентами Армении и Азербайджана Сержем Саргсяном и Ильхамом Алиевым. Пресс-служба Белого дома распространила один пресс-релиз насчет обеих бесед, в котором говорится, что в ходе состоявшейся в Вене встречи “лидеры Армении и Азербайджана согласились в вопросах важности скорейшего выполнения своего обещания расширить действующую миссию ОБСЕ и привести в окончательный вид механизм расследования ОБСЕ”. Отмечается также, что Байден призвал глав двух государств “продолжать соблюдать режим прекращения огня” и подчеркнул важность ожидаемой в июне встречи как “начала переговоров по достижению всеобъемлющего урегулирования”.
Судя по всему, американский посредник не счел возможным проигнорировать очередную попытку Азербайджана торпедировать усилия медиаторов по укреплению режима прекращения огня и возобновлению переговорного процесса и решил указать Баку на его место. Примечательно, что в те же дни вновь была озвучена и позиция России. Премьер-министр РФ Дмитрий Медведев, будучи в Ереване, констатировал, что “в Москве приветствуют состоявшуюся встречу лидеров Армении и Азербайджана и предпринимаемые Минской группой усилия по сохранению диалога для того, чтобы не допускать подобного рода инцидентов в будущем, имея в виду соблюдение тех договоренностей, которые исторически были достигнуты в 1994-1995 годах”.
Однако Азербайджан не был бы Азербайджаном, если бы и в этой ситуации не перевернул все с ног на голову. Глава МИД АР Эльмар Мамедъяров поспешил заявить, что “механизм расследования может быть выработан, если мы подпишем мирный договор, если мы подпишем соглашение о сроках вывода армянских войск с оккупированных территорий”.
Видимо, Баку, недовольный тем, что не смог по полной использовать предоставленный ему в начале апреля карт-бланш на блицкриг, в ходе которого он планировал чуть ли не танковый марш в Степанакерт, собирается тянуть время, с одной стороны, для новой мобилизации сил, с другой — в ожидании формирования благоприятной ситуации для очередной военной авантюры. А это значит, что Азербайджан не хочет возобновления переговоров, которые не гарантируют ему установления юрисдикции Баку над всем Арцахом. А именно эту цель преследует Азербайджан.
Вместе с тем и Баку, и посредники понимают, что после апрельской эскалации, точнее, войны, общественность Армении и Арцаха в прямом смысле слова не воспринимает никаких разговоров о мало-мальских уступках, осознавая, что безопасности армянским государствам они не прибавят. Напротив, все разговоры и в Армении, и в Арцахе — о необходимости возвращения не только утерянных в начале апреля 800 га территории (бывшей Нагорно-Карабахской автономной области, кстати), а также оставшихся под азербайджанской оккупацией по итогам войны 1988-1994гг. частей Мартунинского, Мартакертского районов, Шаумяна и Геташена, но и о жизненной важности расширения так называемой зоны безопасности. В этом контексте можно смело говорить, что общественность Арцаха и Армении отвергает саму вероятность возобновления переговоров на основе т.н. Мадридских или Казанских принципов, требуя от армянских переговорщиков внесения изменений в подходы к урегулированию. Так что легкими переговоры, если даже они возобновятся, не будут ни для кого.
Тот факт, что последние три дня режим прекращения огня в целом соблюдается по всей протяженности границ Арцаха и Армении с Азербайджаном, а количество выстрелов, по словам министра обороны РА Сейрана Оганяна было минимальным, всего около двух десятков, ни у кого в армянских государств иллюзий не порождает. Все понимают, что главные бои — впереди.
“Мы не забудем о потерянных территориях, как и не забываем обо всех наших исторических землях. Для этого создана такая позиционная оборона, при которой контроль, воздействие и инициатива огневого поражения противника находятся в руках Армии обороны НКР”, — заявил журналистам Сейран Оганян, отвечая на вопросы об оккупированных Азербайджаном территориях Арцаха. “Данные территории закреплены в границах Нагорно-Карабахской Республики и, думаю, станут предметов переговоров”, — сказал он. “И руководство Нагорно-Карабахской Республики, и военно-политическое руководство Армении обсуждают все задачи. Хочу вновь заявить: на этих территориях позиции расположены так, что контроль, инициатива, а при надобности — все инициативы огневого поражения находятся у подразделений Армии обороны НКР. При защитных и наступательных действиях всегда бывает перемещение позиций, но оно не должно отпугивать от глобального решения вопроса. Армия обороны НКР выполнила свои задачи”, — подчеркнул министр.
