Артак Бегларян, РИА Новости, 03.06.2022

1. — Господин Бегларян, какой сейчас статус у Нагорно-Карабахской Республики, учитывая, что Азербайджан после войны 2020 г. присоединил к себе львиную долю территории НКР?

— В результате вооруженной азербайджано-турецкой агрессии 2020 года около 75% территории Нагорно-Карабахской Республики оказалось под контролем Азербайджана. 27% населения, в абсолютных цифрах — это около 40 тысяч человек, стали внутренне перемещенными лицами, беженцами.

С политической точки зрения в результате войны ничего не изменилось, наш статус остался прежним, и до сих пор ни одно государство не признало независимости НКР. Можно сказать, что де-факто НКР независимое, но де-юре непризнанное государство. Почему мы считаем себя де-факто независимым государством? Прежде всего потому, что у нас имеются такие атрибуты независимого государства, как конституция, государственные институты, собственная армия, есть МИД, осуществляющий внешнеполитическую функцию. Независимость Республики Арцах была признана на уровне штатов и городов (речь о США, Франции, Австралии, Испании и т. д.) а также сенатом Франции было признано право на самоопределение и необходимость признания независимости Арцаха.

Еще один уровень наших межгосударственных отношений – взаимодействие с частично признанными государствами – Южной Осетией, Абхазией, а также Приднестровьем.

С Арменией всегда ведутся переговоры, осуществляются контакты по вопросу признания независимости Нагорного Карабаха, но в настоящее время подвижек по данному вопросу пока нет. В то же время мы можем утверждать, что Армения фактически признала НКР, поскольку есть межгосударственные документы, есть межгосударственные отношения, между республиками поддерживаются сугубо горизонтальные отношения – как равный с равным, то есть на принципах равноправного партнерства.

Международное признание Республики Арцах обеспечит нам дополнительные гарантии для того, чтобы мы могли свободно жить и созидать на земле своих предков. С этой точки зрения для нас важны отношения с Россией как гарантом безопасности, что предполагает, в том числе, также бессрочное нахождение на территории Нагорного Карабаха миротворческого контингента РФ до окончательного и всеобъемлющего урегулирования нагорно-карабахского конфликта.

2. — То есть, Вы хотели бы, чтобы российские миротворцы оставались до какого момента? Пока республику не признает международное сообщество?

— Мы считаем, что миротворческий контингент должен оставаться здесь бессрочно, поскольку конфликт не урегулирован. И по этой причине российский миротворческий контингент должен остаться, так как Азербайджан не готов к прямым переговорам с НКР для урегулирования конфликта на трех четких принципах, предложенных международными посредниками: право наций на самоопределение, территориальная целостность и неприменение силы или угрозы применения силы.

Когда же конфликт будет урегулирован, то между Нагорным Карабахом и Россией может быть рассмотрен вопрос дальнейшего пребывания миротворцев, они могут в силу необходимости и исходя из ситуации остаться здесь как гарант безопасности. Но в настоящее время существует острая необходимость в нахождении российских миротворцев в Карабахе.

3. — Каким Вы видите результат подобных переговоров? Должна ли НКР войти в состав Армении?

— В обозримом будущем всеобъемлющее урегулирование нагорно-карабахской проблемы представляется невозможным, поскольку в позициях Арцаха и Азербайджана имеются серьезные противоречия- они диаметрально противоположны. Главное различие в том, что если для Азербайджана вопрос Карабаха — это вопрос престижа, амбиций, то для нас — это вопрос жизни и смерти, своего существования и вопрос исторической справедливости.

Но поскольку Азербайджан чувствует себя сильным и к тому же ему оказывает военно-политическое содействие Турция, то мы должны искать возможности для того, чтобы самим постепенно, шаг за шагом решать свои проблемы, в дальнейшем же путем прямых переговоров с Азербайджаном, посредством двухстороннего диалога находить решение имеющихся между нами проблем. Но для этого Азербайджан должен быть готов к миру, вместо этого они ежедневно готовятся к войне. Плюс, официальному Баку необходимо признать право коренного армянского народа Нагорного Карабаха на самоопределение.

Параллельно мы будем продолжать усилия по достижению международного признания Республики Арцах. После международного признания независимости Арцаха можно будет рассмотреть и вопрос вхождения республики в состав Армении.

4. — Говоря про урегулирование этого конфликта, кого Вы видите как наиболее вероятного посредника – это США, европейские страны или Россия?

— В нашем регионе, регионе Южного Кавказа, наиболее важный актор – это Российская Федерация. У России наибольшие интересы в нашем регионе и наиболее сильные, действенные рычаги для влияния на ситуацию. Кроме того, Россия лучше всех остальных посредников понимает ситуацию, которая сложилась здесь исторически.

Начиная с 90-х годов ощущались жизненные интересы в этом регионе и наличие наиболее сильных рычагов влияния России в сравнении с другими странами, скажем, западными.

Мы это увидели и в результате азербайджано-турецкой агрессии 2020 года, поскольку именно Россия сумела остановить вооруженный конфликт и обеспечила здесь стабильную ситуацию, при которой мы имеем возможность безопасно жить, развиваться. Разумеется, нам хотелось бы, чтобы войны вообще не было, или чтобы ее можно было остановить как можно раньше, но мы понимаем также, что в действиях России были свои ограничения.

Что касается западных стран, тех же США или Европы, то мы так и не увидели от коллективного запада действенной помощи даже для решения гуманитарных глобальных проблем, возникших здесь в результате войны.

5. — Они выражали глубокую озабоченность…

— Да, они выражали обеспокоенность, но мы им дали понять, что все-таки мы заинтересованы в том, чтобы отношения России и Запада были нормальными, развивались в позитивном ключе. На встречах с нами представители Запада признавали, что у России в нашем регионе жизненно важные интересы и что Россия сыграла ключевую роль в установлении мира. Думаю, восстановление нормальных отношений между Россией и Западом будет способствовать скорейшему решению имеющихся у нас проблем.

6. — На этой неделе в Брюсселе встречались премьер-министр Армении Никол Пашинян, президент Азербайджана Ильхам Алиев и глава Европейского совета Шарль Мишель, в том числе обсуждали вопрос Карабаха. Участвовали ли представители республики в данных переговорах?

— Для нас очевидно, что диалог необходим, и только таким образом можно искать и найти решение проблемы. Но этот диалог не должен становиться частью нынешних непростых отношений России с Западом, иначе конфликт не разрешить. Для решения проблемы и существует международно признанный формат сопредседателей Минской группы ОБСЕ, которые в соответствии со своим мандатом несут ответственность за урегулирование конфликта, также есть трехсторонний формат: Армения-Россия-Азербайджан. Учитывая формат сопредседательства Минской группы и эффективную роль российской миротворческой миссии, мы считаем, что вопрос урегулирования карабахского конфликта не должен становиться предметом переговоров для Евросоюза, поскольку Евросоюз не имеет этого мандата, потенциала и рычагов для всеобъемлющего урегулирования конфликта. Однако, думаю, что вместо этого он может сыграть важную роль в урегулировании некоторых гуманитарных компонентов конфликта, в том числе в вопросах защиты культурного наследия, удовлетворения социально-экономических потребностей перемещенных лиц, ликвидации международной изоляции Арцаха и в других подобных вопросах.

7. — Идет ли сейчас восстановление армии НКР и запрашивали ли вы помощь у других стран, в том числе у России?

— Мы продолжаем вести работы по восстановлению системы безопасности. Наша армия – это Армия обороны, у нас нет никаких агрессивных намерений, и наша цель – обеспечить защиту и безопасность Республики Арцах и её граждан. Учитывая тот факт, что Азербайджан не отказался от своей агрессивной политики, у нас есть полное право на то, чтобы иметь собственную боеспособную армию, мы обязаны улучшать, совершенствовать механизмы обеспечения своей безопасности.

В данной ситуации главный фактор – это военно-политическое влияние российских миротворцев, что позволяет предотвращать агрессивные действия Азербайджана. Для нас самые главные составляющие в сфере безопасности – это миротворческая миссия Российской Федерации, а также Армия обороны Республики Арцах.

Однако, в марте текущего года, Вы, возможно, слышали, что азербайджанские подразделения вторглись в зону ответственности российских миротворцев, грубо нарушив трехсторонние договоренности, то есть нарушили документ, подписанный самим президентом Азербайджана. И это не первый такой случай: подобная ситуация произошла в декабре 2020 года, когда вооруженные силы Азербайджана захватили несколько наших сел. Так или иначе, наличие российских миротворцев позволило пресечь очередные агрессивные действия Азербайджана.

Проблема, однако, еще и в том, что численность миротворческого контингента ограничена, и поскольку линия соприкосновения сторон в результате войны увеличилась почти в два с половиной раза и сегодня достаточно протяженная, миротворцы просто не в силах осуществлять полноценный мониторинг по всей ее протяженности. Поэтому мы считаем, что численность российского контингента необходимо увеличить, как и расширить его полномочия.

8. — Можем ли мы говорить о том, что Азербайджан не отказался от притязаний на территорию НКР?

— Да, конечно, об этом постоянно говорит и президент Азербайджана Ильхам Алиев. В марте Азербайджан, воспользовавшись тем, что внимание России приковано к Украине, попытался захватить новые армянские села и территории. По сути, это стало своеобразным тестом, чтобы определить, прозондировать, какой может быть реакция России. Они попытались перейти красные линии, но миротворцам в основном удалось этот «тест» пресечь.

Важно не забывать, что территории, занятые в результате грубого нарушения трехстороннего заявления от ноября 2020 года, все еще остаются под контролем Азербайджана. Руководству России необходимо добиться того, чтобы Азербайджан эти территории освободил.

9. — Какова сейчас обстановка на линии соприкосновения?

— В настоящее время ситуация на линии соприкосновения относительно спокойная, и в последние недели существенных нарушений режима прекращения огня не зафиксировано. Однако, порядка 30 населенных пунктов из 108 расположены по соседству с линией соприкосновения и практически попадают в зону обстрела азербайджанской стороны. Их жители фактически находятся в зоне риска, и надо сказать, что случаи обстрела населенных пунктов имеют место. После войны было 3 случая убийства гражданских лиц: был убит тракторист во время проведения полевых работ; убит крестьянин, который пас скот; третье гражданское лицо было убито азербайджанцами при проведении им ремонтных работ на водопроводе неподалеку от города Шуши.

— О каких обстрелах идет речь? Артиллерия?

— В первом случае, когда был убит тракторист, он погиб от выстрела снайпера. Человека, который просто пас скот, захватили, взяли в плен и убили. Третий случай – подошли к ремонтнику и выстрелом из пистолета в голову убили.

10. — Какие-то комментарии официальные по этому поводу Азербайджан давал?

— Нет, никаких разъяснений со стороны азербайджанцев не последовало, они лишь заявляли, что ничего не видели, что они не в курсе. К сожалению, все эти преступления не имели никаких правовых последствий — никто не был привлечен к ответственности, никто не понес наказания. В марте в числе подобных преступных действий были случаи минометного обстрела.

—Этого года?

— Да, это все происходило в нынешнем году. Были случаи минометного обстрела населенных пунктов, в том числе села Ханапат Аскеранского района, в 15-20-ти километрах от Степанакерта. Часты случаи кражи, угона скота наших граждан, есть факты порчи садовых насаждений, сельскохозяйственных угодий.

11. — Насколько можно считать ситуацию тревожной? То есть Азербайджан идет на какую-то уже эскалацию конфликта или все-таки просто проверяет?

— Азербайджан, конечно, не отказался от намерения захватить весь Арцах, но есть сдерживающие факторы, и прежде всего, это фактор российских миротворческих сил. Азербайджанцы, совершая подобные провокационные действия, фактически пытаются малыми ресурсами, так сказать, малой кровью добиться больших целей, посеять среди людей страх, панику и, в конечном счете, добиться того, чтобы коренное население попросту покинуло свою родину.

Помимо военных провокаций они прибегают также к информационно- пропагандистскому террору, чтобы постоянно держать население в тревоге и вызывать у него панические настроения. В качестве иллюстрации к сказанному можно привести факты, когда азербайджанская сторона посредством громкоговорителей озвучивала записи с требованиями к местному армянскому населению покинуть свои дома, покинуть Арцах, а также включала мусульманский намаз и музыку с азербайджанскими мугамами. И эти записи азербайджанцы активно прокручивали, начиная где-то с конца февраля, одновременно с началом российской спецоперации на Украине. Но потом это пошло на убыль.

12. — Если Азербайджан попытается захватить всю территорию, готовы ли к этому в НКР? Сможете выстоять?

— Здесь для нас важны военно-политические гарантии России и присутствие российских миротворцев. Я не думаю, что возникнет такая ситуация, когда Россия не выполнит свои обязательства по обеспечению безопасности нашего народа. Но, кроме того, с нами весь армянский народ, он поддержит нас любым способом в случае новой угрозы. А если рассматривать Арцах теоретически как единое целое, то в нынешних военно-политических условиях у нас нет достаточных сил для полного и долгосрочного пресечения подобного сценария, но мы в состоянии нанести Азербайджану серьезный урон. У нас имеется потенциал для того, чтобы долго противостоять противнику и нанести ущерб стратегическим объектам на территории Азербайджана. Я убежден, что не будь их, Азербайджан осуществил бы в Арцахе геноцид армянского населения. Но если бы он начал войну, сделать это ему было бы не так уж легко.

13. — Есть ли у вас данные о том, что иностранные боевики, сражавшиеся в Карабахе, могут перебрасываться на Украину для участия в конфликте на стороне Киева? Какие страны в этом заинтересованы?

— У нас есть информация, что здесь, в Карабахе, на стороне Азербайджана, по разным данным, воевало от 5-идо 7-и тысяч сирийских и ливийских боевиков. После войны были сведения о том, что часть наемников осталась на оккупированных территориях Арцаха. Мы вправе и должны считать их радикальными террористическими группировками. Они прибыли сюда воевать за деньги, в том числе и с антихристианскими идеями. У нас есть данные, что в Сирии они воевали с российскими войсками, при их же вербовке для войны в Карабахе Азербайджан и Турция использовали антироссийские лозунги. Учитывая вышесказанное, есть высокая вероятность, что эти террористические группировки сегодня воюют на Украине против России.

14. — Действительно ли есть случаи вандализма в отношении армянских памятников? Как часто это происходит и что они делают?

— Таких случаев было множество и во время, и после войны. Азербайджан на государственном уровне пытается уничтожить памятники армянского культурного наследия на оккупированных территориях, изменить, сфальсифицировать их национальную принадлежность, идентичность.

Около 5 тысяч памятников культуры, армянского культурного наследия остались на оккупированных территориях, не считая армянские кладбища. Порядка полутора тысяч памятников имеют культурную значимость и ценность: это церкви, кладбища, склепы, хачкары (каменная стела с изображением креста – ред.).

После войны известно немало случаев, когда памятники культуры были разрушены, полностью уничтожены кладбища и хачкары. Одной из основных мишеней «культурной» агрессии Азербайджана стали памятники в честь Победы в Великой Отечественной войне, героям войны армянского происхождения. Мы это расцениваем как преступление не только в отношении нашего народа, но и России, российского народа. Очевидно, что в Азербайджане сегодня весьма высокая степень ненависти не только к армянам, но и к русским, к России в целом. Азербайджанцы крайне тяжело переносят то, что России удалось остановить войну и предотвратить окончательную оккупацию Нагорного Карабаха.

15. — Была ли какая-то международная реакция на подобные случаи?

— Да, на высоком уровне такая реакция была, в частности, 10 марта Европарламент принял резолюцию с осуждением актов вандализма в отношении памятников армянской культуры. Главы разных стран выступали с заявлениями на эту тему, в том числе прозвучало также заявление со стороны ЮНЕСКО. Подобная реакция была и со стороны России. Было принято постановление Международного Суда ООН о временных мерах по иску Армении с целью предотвращения подобных действий Азербайджана. Но для нас важнее практическое применение механизмов по пресечению актов вандализма.

Таким важным практическим шагом для нас стало бы посещение представителями ЮНЕСКО или иных специализированных международных организаций Нагорного Карабаха с тем, чтобы воочию увидеть преступные действия Азербайджана. Миссия ЮНЕСКО неоднократно пыталась посетить Нагорный Карабах, но руководство Азербайджана не давало такой возможности, и нам прискорбно, что столь серьезная международная структура, как ООН, поддается давлению Азербайджана, и в этой ситуации НКР фактически осталась в изоляции.

В этом контексте я хотел бы привести один эпизод: по результатам подписания в ноябре 2020 года трехстороннего заявления армянский монастырь 4-го века, Дадиванк, должен был остаться под контролем Азербайджана. Но благодаря посредничеству России монастырь находится под контролем миротворцев, и армянские паломники имеют возможность совершать паломничество в этот монастырь для отправления своих религиозных нужд. Это доказывает, что при наличии политической воли можно найти решение проблем.

16. — Сейчас Армения и Азербайджан обсуждают открытие транспортного сообщения. Задействованы ли в этом представители НКР?

— Урегулирование конфликта, как правило, происходит через урегулирование, нормализацию отношений между государствами. И важно, чтобы обе стороны находились в контакте, поддерживали диалог. Думаю, что открытие коммуникаций создаст благоприятные условия для разрешения и других вопросов. Но здесь очень важно, чтобы обе стороны были заинтересованы в нормализации отношений, а не как Азербайджан, который стремится лишь к уничтожению. Избранная Азербайджаном стратегия ведет к новым конфликтам, что никак не может привести к установлению в регионе окончательного мира и стабильности.

Открытие коммуникаций между Арменией и Азербайджаном имеет важное значение, но предопределять решение вопроса политического статуса Арцаха и урегулирование карабахского конфликта оно не может. Вопрос статуса должен решать сам народ Арцаха, и мы этот вопрос фактически решили, провозгласив независимость, но сейчас нам важно, чтобы данный факт признало и международное сообщество. Надо непременно учитывать, что Нагорный Карабах никогда не находился в составе Азербайджана, он входил в состав СССР как государственное образование в статусе национальной автономии. И важно также иметь в виду, что мы провозгласили независимость не от Азербайджана, а от Советского Союза, и провозгласили ее на основе исторических, правовых фактов, а также учитывая угрозу самому нашему физическому существованию.

17. — Госсекретарь США Энтони Блинкен в ходе телефонного разговора с Пашиняном предложил помощь Вашингтона в делимитации и демаркации армяно-азербайджанской границы. Как Вы считаете, стоит ли Еревану принять предложение или нет, и почему?

— Принимать или нет предложение американской стороны – решать руководству Армении. Но для нас важнее, чтобы региональные вопросы решались во взаимодействии, посредством конструктивного диалога. Мир надо строить через сотрудничество, и здесь важно, чтобы конфликт России и Запада был, наконец, исчерпан, и можно было установить мир и стабильность в нашем регионе.

Свое содействие в вопросе делимитации и демаркации армяно-азербайджанской границы могут оказывать и другие посредники, но важная роль здесь все же, я думаю, будет принадлежать России. И Армения, и Азербайджан заявили, что в этом процессе они должны руководствоваться административными и военными картами СССР, а ими в полной мере обладает Россия.

18. — Как Вы считаете, целесообразно было бы согласиться на создание Зангезурского коридора в обмен на сохранение Лачинского?

— Это ложный пропагандистский посыл Азербайджана, поскольку Лачинский коридор не имеет отношения к проблемам разблокирования коммуникаций между Азербайджаном и Арменией. Лачинский коридор по своему статусу спорный и не может сравниваться с территорией Сюникской области Армении. Напомню, что в соответствии с известным трехсторонним заявлением от ноября 2020 года Лачинский коридор должен оставаться нейтральной зоной.

Помимо того, Нахиджеван имеет прямую связь с Азербайджаном через Иран и граничит с Турцией. В случае же Нагорного Карабаха наша республика фактически стала анклавом, и единственная дорога, связывающая нас с внешним миром, это дорога через Лачинский коридор в Армению. Кроме того, если транспортное сообщение через Сюник и Нахиджеван будет функционировать в полном соответствии с принципами суверенитета Армении и Азербайджана, с полным соблюдением таможенных правил и правил безопасности, то Лачинский коридор находится не под контролем и регулированием Азербайджана, а под юрисдикцией Республики Арцах и Российской Федерации.

Учитывая данное обстоятельство, Лачинский коридор не имеет никакого отношения ни к каким другим транспортным сообщениям.

19. — В Ереване проходят ежедневные митинги в поддержку Арцаха. Следите ли вы за ними?

— Мы публично представили руководству Армении свое мнение о наших красных линиях, которые мы не можем перейти, и указали, что может служить этими красными линиями. Для нас крайне важно, чтобы в Армении была единая позиция по вопросу Карабаха.

20. — Как сильно за время войны пострадали города и что удалось восстановить?

— В целом свыше 80% населенных пунктов республики были подвергнуты авиаударам и артобстрелам. Под прицелы попали также объекты жизнеобеспечения – системы газо-, электро-, водоснабжения, что поставило ряд населенных пунктов на грань гуманитарного кризиса. Что касается жилищного фонда, то около 60% поврежденного жилья уже восстановлено, остальное – на стадии восстановления.

21. — Как много уехало людей и как много вернулось?

— В НКР сейчас проживает до 120 тысяч человек. До войны численность населения составляла порядка 145 тысяч человек. В целом 16-17 тысяч из 120 тысяч человек – это внутренне перемещенные лица. Более 20 тысяч человек находятся пока в Армении – они ждут, когда здесь построят для них жилье, чтобы могли вернуться. За 2-3 года восстановить прежнюю численность населения, я думаю, у нас получится.