Турецкий пасьянс

Спустя две недели после парламентских выборов ситуация в Турции остается неопределенной. Не приятный для президента ТР Реджепа Эрдогана и правящей Партии справедливости (ПСР) исход выборов, по которым ПСР, не получив достаточного для формирования однопартийного правительства числа голосов, вынуждена формировать коалиционный кабинет министров, вынуждает Эрдогана и его однопартийцев искать соратников в стане прошедших в парламент оппозиционных политических сил. Консультации и переговоры идут, однако контуры коалиционного правительства пока не очерчиваются. Вопрос, с кем образовывать коалицию, расколол саму ПСР.

По сообщениям одних турецких СМИ, президент Эрдоган предпочитает “дружбу” с Партией националистического движения (ПНД), а экс-президент Абдулла Гюль выступает за коалицию с кемалистской Народно-республиканской партией (НРП). По мнению Гюля, коалиция ПСР и НРП, набравших совместно около 65% голосов, просто идеальна.

Однако республиканцы в обмен на “союз” требуют почти половину министерских портфелей, включая посты министров внутренних дел и юстиции, а также по принципу ротации — посты председателей правительства и парламента.

В то же время националисты, за которых ратует Эрдоган, стремящийся изменить турецкую конституцию с целью превращения страны из парламентской в президентскую республику, ставят условия — оставить неизменным в новой конституции положение о турецкой идентичности, а также не переходить к президентской модели правления.

Кроме того, лидер националистов Девлет Бахчели, выступая против коалиции с прокурдской Национально-демократической партией (НДП), предлагает ПСР определиться — либо она с НДП, либо с НРП и ПНД. В противном случае, по его словам, надо проводить внеочередные парламентские выборы (таковые могут быт проведены в случае, если за 45 дней прошедшие в парламент партии не договорятся о коалиционном правительстве).

Прокурдская же ПНД заявила, что готова рассматривать все варианты коалиционного правительства с любой другой партией, кроме ПСР.

Судя по всему, премьер Давутоглу, которому Эрдоган поручил формирование правительства, не справляется с ситуацией. По мнению большинства экспертов, Давутоглу и не пользуется авторитетом ни в самой ПСР, ни в стане оппозиции. И тут на авансцену вышел Абдулла Гюль, который, отметим, все прошедшие месяцы демонстративно дистанцировался и от избирательной кампании, и от ПСР, одним из основателей которой он является. Гюль сначала призвал Эрдогана признать, что досрочные выборы могут стать “большой ошибкой”, поскольку это будет означать игнорирование требования избирателей, которые, судя по итогам выборов, хотят коалиционного правительства. Эти действия, по его словам, могут привести к более фатальным результатам для ПСР в будущем. Затем экс-президент заявил о готовности возглавить коалиционное правительство, но при условии, если президент Эрдоган откажется от вмешательства в дела парламента.

О реакции Эрдогана пока ничего неизвестно. Однако очевидно, что ситуация для него  складывается, очень мягко выражась, непростая. За годы своего премьерства и президентства импульсивный и противоречивый Эрдоган, как отметил в эфире Вести-FM президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский, успел рассориться не только со всеми соседствующими с Турцией странами, но и “со всеми в самой Турции”, чем во многом и обусловлены результаты нынешних парламентских выборов. И в будущем, по мнению Е.Сатановского, амбиции Эрдогана будут очень серьезно ограничены. Дистанцирование же Гюля в предвыборный период он объясняет его стремлением в перспективе выйти на те позиции, на которые он хотел бы выйти в постэрдогановский период. “ПСР ведь не заканчивается этими выборами. Эрдоган объявил, что он не хочет новых внеочередных выборов, и поэтому ему придется работать с теми партнерами и противниками, которые у него сегодня есть, в том соотношении сил, которое у него есть, и в той внутренней раскладке в партии, которое у него есть, партия ведь может расколоться”.

Кстати, именно Гюля многие эксперты называют наиболее вероятным преемником на посту лидера ПСР и премьер-министра Турции. “Замена “ручного” (для Эрдогана) нынешнего премьера А.Давутоглу на авторитетную фигуру Гюля повлечет за собой укрепление позиций “людей бизнеса Гюля”. Не говоря уже о том,  что в самое ближайшее время следует ожидать рокировку во всем турецком бизнес-сообществе. “Анатолийских тигров”, пришедших вместе с Эрдоганом, начнут оттеснять традиционные представители крупного бизнеса, ориентированного главным образом на Запад (в частности, объединение ТЮСИАД). Другим серьезным риском для Р.Т.Эрдогана может стать коалиция ПСР с Партией националистического действия. Явно пантюркистская партия, выступающая, кстати, в данный момент за возвращение Крыма Украине вооруженным путем, приложит все усилия, чтобы похоронить не только все начинания Р.Т.Эрдогана в экономическом взаимодействии с Россией, но и его самого, как политического лидера”, — отмечается в публикации на сайте riasv.ru.

Это касается и российского проекта газопровода “Турецкий поток”. “Любые проекты, которые были Эрдоганом задуманы и первично согласованы, в т.ч. трубопровод в замену Южного потока, будут предметом спекуляций со стороны оппозиции, потому что большинства уже нет, нет однопартийного правительства, а любое коалиционное правительство — это всегда договоренность. И можно легко предположить, что люди, которые будут противовесом или довеском к ослабевшей эрдогановской ПСР, они будут предметом, в первую очередь, инвестиций, скажем мягко, со стороны ЕС и США. Им будут даваться преференции, бонусы, деньги, и достаточно большие, для того, чтобы они заблокировали этот проект. Идея состоят в том, чтобы Россия сохранила транзит на Украину, чтобы Россия сохранила транзит на Украину за собственные деньги, т.е. все, что там украдут и не оплатят украинские власти, не оплатил никто и никогда, и для этого будет делаться все, включая спекуляции долгосрочными договорами … Более того, насколько мы можем судить, все нормальные турецкие министры и политики легко на это пойдут, тем более те, кто существовал в политике до прихода к власти Эрдогана, т.е. старые партии, которые сегодня в оппозиции, плюс новая курдская, а это еще большой вопрос. Но вот уж точно, что они давно имеют хорошие связи с американской политической машиной, еще со времен, когда Турция только-только начинала быть членом НАТО, и их купить достаточно просто”, — убежден Е.Сатановский.

Запад, между тем, имеет и иные ожидания от нового турецкого правительства. В схеме их сформулировал бывший премьер-министр, экс-глава МИД Швеции Карл Бильдт в статье, опубликованной в интернет-издании Project Syndicate. По его словам, первостепенное значение для Турции в плане ее стабильности и стреления стать членом в ЕС будет иметь мирный процесс с курдским населением. Успех прокурдской Народно-демократической  партии, набравшей на выборах 13% голосов, может облегчить путь в мирном процессе, однако 16% крайне правой Партии националистического движения “в значительной мере обусловлены позицией народа против инициативы по отношению к курдам”.

Еще одно пожелание Запада — это новая попытка объединить Кипр, который остается разделенным после конституционного развала в 1963 году и вторжения Турции в 1974 году.

И, наконец, армяно-турецкие отношения, которые, считает К.Бильдт, “в случае улучшения могут способствовать созданию условий для мирного урегулирования между Арменией и Азербайджаном”. “Поддержание замороженного конфликта с Арменией — не в долгосрочных интересах Турции или любого другого государства в регионе. Продолжающаяся блокада и военные стычки могут в какой-то момент привести к насильственным беспорядкам на Южном Кавказе с очень негативными последствиями для Турции. Следующее правительство должно возобновить подход, принятый в Цюрихе, и руководство Армении должно сделать то же самое”, — пишет экс-глава МИД Швеции.

В Армении, однако, иллюзий на сей счет не питают. Турколог Ваграм Тер-Матевосян считает, что изменения в армяно-турецких отношениях станут возможны только в том случае, если будет создан альянс между ПСР и прокурдской НДП. Однако подобный сценарий крайне маловероятен, сказал он журналистам. В случае же любого другого альянса, отметил В.Тер-Матевосян, армяно-турецкие отношения останутся прежними, поскольку ни для одной партии этой вопрос не представляет важности.