Не секрет, что женщине-композитору для того, чтобы заслужить признание, приходится значительно труднее. Так уж повелось в мире музыки, что композиция традиционно считается привилегией “сильной половины” человечества. Тем вдвойне ценнее заслуги одаренных музыкантов-женщин, которые сумели отстоять свое право творить и добились больших успехов на композиторском поприще.
Применительно к Армении, женщина-композитор (речь идет о сочинении серьезной, классической музыки) явление редкое. И тем не менее оно существует. Наш собеседник — молодой талантливый композитор Арегназ Мартиросян, которая рассказала нам о своем непростом творческом пути и больших успехах, которые не просто внушают серьезный оптимизм, но и позволяют думать, что в скором времени ее имя станет известно далеко за пределами Армении. Арегназ семь лет проучилась в музыкальной школе им.Мелик-Пашаева г.Арташат (по классу фортепиано), продолжила обучение в музыкальном колледже им. Романоса Меликяна, а затем в Ереванской государственной консерватории им.Комитаса (класс композиции Вардана Аджемяна). Сейчас она успешно учится в Швейцарии и подает большие надежды.
— Женщина-композитор, да еще и в Армении. Ты понимаешь, о чем я говорю… Почему ты выбрала эту специальность, зная, что пробиваться в мире музыки тебе будет очень сложно?
— Я прекрасно понимаю, что вы имеете в виду. Справедливости ради хочу отметить, что в мире сегодня стало много женщин и девушек-композиторов. Они активные участники различных фестивалей. Но, тем не менее, это очень рискованная среда, потому что к девушкам-композиторам относятся в большинстве своем скептически, недооценивают.
Часто можно услышать противопоставление — “это женская музыка”. Такое же отношение имеет место при оценке мужчин и женщин-пианистов. Но к моей радости первое же мое произведение, которое в Армении услышали специалисты и профессионалы, было оценено как “написанное по-мужски”. Для меня это было большим комплиментом. В своей профессии я всегда ставила себе планку быть лучшей. А потому, начиная как пианистка, была очень самокритична: когда почувствовала, что играю не так хорошо, как мои сокурсники (хотя много занималась и участвовала в концертах), закрыла эту страницу.
И тогда я решила посвятить себя композиции, поставила перед собой задачу — быть лучшей, и чтобы мне не пеняли на “женскую музыку”. И по сей день, начиная с оркестровки и заканчивая мышлением, я в свой адрес не слышала упреков в “девчоночьей” музыке. Еще учась в колледже и играя те или иные произведения, постоянно делала импровизации: хотела создавать свое, а не исполнять чужие произведения.
— Кем ты мечтала быть в детстве? Не думаю, что хотела стать композитором.
— Мой любимый вопрос. Про это хорошо рассказывает моя мама. Когда в детстве меня спрашивали, кем я хочу стать, я сухо и лаконично отвечала — знаменитой. И все. Правда, любила петь, с детства выступала где возможно: в школе, культурном центре — на различных мероприятиях. Как-то в гостях у папиного друга стала свидетельницей того, как играют его сыновья. Я стала за ними “играть” на столе. Папин друг увидел это и сказал отцу, что если меня не отдадут заниматься музыкой, очень пожалеют. Папа через неделю купил пианино и меня отдали в музыкальную школу. Все задания я выполняла с удовольствием: сколько часов отводил педагог на домашние занятия (2, 3, 8 часов) — я четко и с любовью отрабатывала. В 7 классе музыкальной школы я делала домашнее задание (8 часов играла) и за десять минут до окончания у деда не выдержали нервы: он стал возмущаться, сказал, чтобы я прекратила. В нашей семье музыкантов не было вообще, все были далеки от музыки… Я стала плакать… Одни дети плачут, когда их заставляют заниматься музыкой, а я плакала из-за того, что меня сорвали с места раньше времени.
— Какими были твои первые произведения?
— Когда я решила поступать в консерваторию на класс композиции, показала свои работы нескольким армянским композиторам, которые сказали, что с ними даже близко не стоит подходить к консерватории, так как это “копии” с других произведений. Говорили, что я выбрала рискованный, сложный путь, отговаривали. Я тогда не знала правил, законов: просто писала, что слышала и чувствовали пальцы. А потом случайно встретилась с профессором, заведующим композиторской кафедрой ЕГК им.Комитаса Варданом Аджемяном, который захотел послушать мои произведения. После того, как он прослушал первое мое произведение, сказал, что я просто не знаю определенных канонов, которыми всего лишь нужно овладеть. Он мне дал задание — представить море и написать под это музыку. Для меня это было слишком “нежное” задание, и я предложила написать музыку, представив звуки поезда. Дал мне неделю, я написала музыку за два дня. Вардан Александрович очень удивился. Поскольку база у меня была, я позанималась месяц гармонией и сольфеджио (в контексте того, что нужно композитору), написала за месяц 3 произведения и поступила в консерваторию.
— Расскажи о своих успехах — я слышала они весьма впечатляющие.
— После первого полугодия я начала участвовать в концертах, исполняла свои произведения (сейчас я не играю — только пишу музыку.) Участвовала в различных концертах — в регионах республики, в Москве, Грузии, молодежных фестивалях (например, “Время Тертеряна”), сама организовывала благотворительные концерты, в том числе и в Арцахе. На втором курсе приняла участие во Втором всеармянском конкурсе хоровой музыки (2016г.), в котором соревновались молодые композиторы. Представила свое произведение “Киракмутк” на слова Мисака Мецаренца. В финал прошли 9 человек: кроме меня все остальные — парни. Я взяла второе место. В 2018 году (на втором курсе магистратуры) я завоевала первую премию на Международном музыкальном фестивале “Саят-Нова”, уже более десяти лет учрежденном во Франции общественным деятелем Айком Арсеняном и благотворительным фондом AGBU. Он проводится раз в два года попеременно в Париже и Нью-Йорке. Второе место на нем заняла мой друг, тоже ученица В.Аджемяна, композитор Барди Минасян. Это был сложный конкурс, поскольку в том году был снят возрастной ценз: мы соревновались и со взрослыми, маститыми композиторами. Задание тоже было непростое: написать музыку к одному из произведений Сильвы Капутикян, да еще и для ансамбля — голоса (речитатив) и инструментов (дудук, фагот, гобой и зурна). Мне было не просто, так как эта поэзия мне была не очень близка. Не смогла остановиться на одном произведении, а потому выбрала отдельные четверостишия из разных стихотворений Капутикян. Сочинение я посвятила своей бабушке (маме отца), предки которой были из Вана. Именно в строках стихотворения “Запоздавшие слова” Капутикян о бабушке я нашла слова, которые напрямую ассоциировались с ней. Нарушила правила, в том числе и с речитативом: в отдельных местах вместо него было пение. Но, тем не менее, победила. Мы с Барди также получили и спецпризы: она приз “Карнеги-холл”, а я от Национального филармонического оркестра Армении (НФОА) — написать им симфоническое произведение. А в этом году мое произведение, победившее на конкурсе им. Саят-Нова, должно прозвучать в Нью-Йорке, в рамках концерта: сейчас уточняются даты.
— Сейчас ты учишься в Швейцарии. Как это вышло?
— Я всегда хотела учиться за рубежом, в Европе. Для музыканта очень важно выходить, так сказать, “за местные рамки” и знакомиться с современными мировыми музыкальными тенденциями, расширять свои знания и диапазон. Друзья посоветовали мне обратить внимание на Швейцарию. Там работает один из известных современных композиторов Дитер Амманн (Dieter Ammann). Я связалась с ним и получила ответ с просьбой отправить мои произведения. Он вновь ответил мне и подробно разобрал три моих сочинения, проанализировал. Похвалил, сказал, что я интересно работаю (хвалил за то, за что в Армении как композитора ругали), имею свой почерк, но отсутствует определенная техника, которой всего лишь нужно овладеть. Он посоветовал приехать, дал рекомендационное письмо, и после многочисленных трудностей, перипетий, я поехала учиться по обмену и оказалась в числе его учеников, в Школе музыки Люцерна (Hochschule Luzern) — подразделении Университета прикладных наук Люцерна (Lucerne University of Applied Sciences and Arts). На одном из первых уроков Дитер дал мне задание — дал несколько джазовых аккордов и поручил при их исполнении представить возможности инструментов струнного квартета. Я тогда по-немецки не очень хорошо понимала и написала за день джазовое произведение для квартета с аккордами, которые он мне дал. Учитель был в шоке и не верил своим глазам. Позвал коллегу из соседней аудитории и показал. Девочка “из деревни” приехала, и на тебе… А для меня это было проще простого. Здесь же я написала концерт для трубы и оркестра, предназначенный для НФОА. Мой педагог очень удивился тому, что я пишу концерты, хотя 4 курс ЕГК я окончила сочинением для большого симфонического оркестра и сопрано — “Грани безумия”. Писала партитуру для концерта на бумаге, от руки, в то время как все его студенты делали это на компьютере. Никто из его учеников не писал для большого оркестра — максимум для 10-12 инструментов. И он хватался за голову и постоянно хвалил меня и всем рассказывал о моей работе. Он посоветовал мне принять участие в местном фестивале New Music Days, в рамках которого было исполнено мое произведение “В доме Сарьянов” для скрипки и фортепиано. Дитер сделал так, что я в качестве слушателя ходила на все семинары, репетиции, которые проводились в августе в рамках самого известного Люцернского музыкального фестиваля. Также познакомил меня с одним из видных немецких современных композиторов Вольфгангом Римом (Wolfgang Rihm), знакомство с которым для каждого музыканта просто мечта. Рим посмотрел мои сочинения для НФОА, тоже похвалил и сказал, что я профессионал. Он мне посоветовал не пытаться быть похожей на кого-либо. Спросил, для чего я приехала в Европу и сочиняю музыку? Я ответила, что хочу узнать европейскую школу, чтобы, соединив с отечественной, создать свое. Это был тот ответ, которого он ждал. В декабре 2019 года я сдала там экзамены, приехала домой и в феврале снова уеду на два года — для получения магистерской степени. В Ереване мне удалось показать партитуру своего сочинения для трубы и оркестра Кшиштофу Пендерецкому: он тоже сказал только одно — что это полностью профессиональное произведение и ему нечего добавить. А его супруга предложила, чтобы в качестве солиста его исполнил Габор Больдоцкий. Взяла мои контакты, партитуру…
Мой концерт, написанный для Филармонического оркестра, должен прозвучать 6 марта этого года: в качестве солиста выступит трубач Даниел Мелконян, которому я посвятила это произведение. Я хочу, чтобы первым концерт исполнил именно он.
