Недавняя утечка информации из Министерства культуры РА без преувеличения вызвала настоящий “девятый вал” возмущения общественности, театральных и других творческих кругов. Поводом послужил весьма реальный документ, рожденный в недрах Министерства культуры РА. Точнее, рабочая справка (черновой вариант пакета предложений, предназначенный для внутреннего пользования), согласно которой планируется изменение статуса более десятка ГНКО, находящихся в ведении минкульта.
Собственно справка — это ответ на распоряжение правительства РА в свете утвержденной им 14 февраля этого года программы, согласно которой правительство взяло на вооружение политику по внедрению наиболее эффективных способов по управлению организациями государственной и бюджетной систем. Речь же в министерской справке шла о ликвидации, слиянии, реорганизации или переподчинении ГНКО. В качестве обоснования приведены разные причины. Например, одни ГНКО имеют дублирующие функции (Театр марионеток и Кукольный театр), другие слишком малы (Национальный квартет им. Комитаса), третьи — успешные бизнес-проекты и не нуждаются в госдотации (Камерный театр и Театр песни) и т.д. Согласно справке, в числе “потерпевших” и Дом-музей Ал.Спендиарова, который рекомендовано в качестве филиала присоединить к Музею литературы и искусства Е.Чаренца. В беседе с “РА” директор Дома-музея Ал.Спендиарова Марине Отарян отметила, что даже если речь идет лишь о рабочем предложении, проекте или решении, уже тот факт, что в нем упомянут Дом-музей Спендиарова, вызывает большое беспокойство.
— Я скажу, почему нельзя превращать Дом-музей Ал.Спендиарова из самостоятельной единицы в филиал Музея литературы и искусства Е.Чаренца. Во-первых, это первый в Армении мемориальный музыкальный музей. Во-вторых, со дня своего основания музей был собирателем, хранителем, распространителем и популяризатором творческого наследия, всего того богатства, которое нам оставил Александр Спендиаров. Миссия нашего музея — исключительно пропаганда творческого наследия основателя армянской классической симфонической музыки — Спендиарова. Уже только исходя из этого, у создателей рабочей справки не должно было даже возникнуть мысли об изменении статуса нашего музея. Это просто недостойно памяти великого композитора и классика.
— Вызывает удивление и формулировка причины, по которой вас собираются “прикрепить” к Музею литературы и искусства Е.Чаренца. Мол, оба музея выполняют одинаковые функции: и там, и у вас есть архивы, связанные со Спендиаровым.
— Если следовать этой логике, то все музеи наших известных деятелей должны стать филиалами Музея литературы и искусства Е.Чаренца, поскольку в нем есть очень богатый архив, объединяющий творчество многих наших знаменитых деятелей культуры, у которых есть дома-музеи. Если бы авторы этого предложения хорошо изучили суть вопроса, то увидели бы, как крепко стоят “на ногах” и хорошо работают, так сказать, автономные дома-музеи, и в каком неутешительном состоянии находятся дома-музеи в статусе филиалов. Если бы был проведен такой анализ, то и не возникло бы попытки обречь на регресс судьбу музея, переживающего подъем. Я, кстати, давно “подсказывала” выход Министерству культуры: еще в 2009 году обратилась с пятилетней программой развития музея, в которой предложила собрать весь фонд архива Спендиарова в одном месте — перенести из Музея литературы и искусства Е.Чаренца в наш музей. Этим повысился бы и престиж Дома-музея Спендиарова, да и его функции бы увеличились. И уже не было бы разговоров о том, что функции дублируются, а музей маленький, требует субсидирования и пр.
— Музей хоть и небольшой, но очень эффективно работает, проводит самые разнообразные и интересные мероприятия.
— Если бы хорошо изучили и нашу деятельность, опять-таки не возникло бы мысли о превращении нас в филиал. Любой здравомыслящий специалист и эксперт, зная все это, просто отложил бы ручку… Мы имеем государственный статус, как и все аналогичные учреждения, получаем субсидию. Не секрет, что ее еле хватает. Но мы никогда не жаловались, и за это были благодарны, учитывая возможности государства. Не сидим сложа руки. Каждый день музей придумывает что-то новое, творческое, чтобы увеличить наши внебюджетные потоки. А потому удивительно, что в министерстве не смотрят на то, что в 2018 году внебюджетные потоки Дома-музея Спендиарова с 500 тысяч драмов выросли до 1млн 500 тысяч драмов.
— А вы обсуждали эту тему с директором Музея литературы и искусства Е.Чаренца Каро Варданяном? Как он комментирует ситуацию?
— Каро Варданян также обеспокоен этим “проектом”. Он высказал свое мнение в прессе, сказав, что Музей литературы и искусства Е.Чаренца и без этого испытывает сложности. В его подчинении — 6 филиалов-домов-музеев, и их координация осуществляется с трудом. Появление еще одного филиала только усложнит ситуацию. Он также отметил нецелесообразность объединения: филиалы Музея литературы и искусства — это в основном дома-музеи армянских писателей, а у Дома-музея Ал.Спендиарова совершенно другой профиль.
Знаете, что больно? Если это даже рабочий документ, почему при его составлении не пригласили всех нас, людей, которые отвечают за учреждения? Не обсудили с нами проблемы, не обменялись мнениями? И если уж составили документ, почему вначале не показали нам (не себя имею в виду, а других своих коллег), обладающим большим, многолетним опытом и способным выступить в роли настоящих экспертом. Уверена, что если бы были выслушаны обоснования всех тех, кого коснулось это предложение, его содержание получило совершенно иной характер.
В заключение хочу сказать, что, в первую очередь, нужно было просчитать КПД оптимизации. Если это делается для повышения эффективности управления, то до этого в этой сфере нужно осуществить другие реформы — урегулировать вопрос с госзакупками, создать нормальные условия для хозяйствования и т.д. Решить актуальные проблемы, которые на поверхности и усложняют работу ГНКО. И лишь потом приступать к оптимизации.
