Быть или не быть конституционной реформе

В последние дни предметом активных дебатов на политическом поле страны стала тема вероятного проведения в стране конституционной реформы. Насколько искусственно вброшена она в политическое поле, как утверждают некоторые аналитики и СМИ, покажет, конечно же, время. Если власти инициируют реформы — значит, это абсолютно не надуманная тема, и нынешние общественные дебаты — пока что в формате заявлений политических деятелей — можно расценить как просто этап прощупывания общественных настроений.

Напомним, на днях тему эту буквально вбросил на политическое поле Армянский Национальный Конгресс, маленьким абзацем в очередном политическом заявлении, сочтя буквально необходимым проведение в нынешнем году конституционного референдума и возвращения к полупрезидентской форме правления (в Армении она была внедрена конституционной реформой 2005 года), а в течение будущего года проведение президентских выборов — разумеется, досрочных, — уже по обновленному Основному Закону.

Оставив в стороне то обстоятельство, почему вдруг озвучено предложение столь резких перемен, каковы его дальние цели, напомним, что все оппозиционное поле выступало против конституционной реформы 2015 года, полагая, что в Армении создается суперпремьерская система управления (писали даже, на чей размер она кроится), поскольку к уже имеющимся полномочиям главы исполнительной власти прибавлялись и полномочия Президента вплоть до того, что считающийся главой государства Президент перестал быть гарантом независимости, территориальной целостности и безопасности Республики Армения.

Кстати, эта миссия так и не была делегирована премьер-министру, который в случае войны считается Верховным главнокомандующим Вооруженных сил…

В эти дни озвучиваются мнения, что система управления, хотя и провозглашена парламентской, но фактически функционирует суперпремьерская система государственного управления, парламент не наделен контрольными функциями, не полномочен совершать назначения, оппозиционные фракции не могут своим составом обратиться в Конституционный суд, поскольку для этого необходимо собрать определенное количество подписей, не имеют права создавать следственные комиссии. Но зато наделены правом выдвигать кандидатуру премьер-министра, которого, тем не менее, избирает  парламентское большинство.

“Искаженная парламентская система пока еще не начала функционировать, и, поскольку Конституция пока не реформирована, мы находимся в премьерской системе”, — заявил лидер парламентской фракции “Светлая Армения” Эдмон Марукян.

Однако коррективы, предлагаемые в Основном Законе господином Марукяном, вполне осуществимы на парламентском уровне — изменение определенных положений голосованием парламента предусмотрено самой же Конституцией. То же, что предлагает АНК — исключительно референдумом, разумеется, с предварительным общенародным обсуждением. И агиткампания, и сам референдум требуют огромных бюджетных затрат. Но это вопрос второстепенный: если власти пойдут на этот шаг, деньги всегда найдутся.

Напомним, что премьер-министр Никол Пашинян еще в период агиткампании отмечал, что нужды в конституционной реформе пока нет: нужно работать по новой модели, но если она себя не оправдает и появится общественная потребность — модель придется менять.

Оправдала ли себя модель за минувшие 10 месяцев — трудно сказать. Об этом ничего не говорит пока ни получивший по Конституции-2015  суперпремьерские полномочия Никол Пашинян, ни аналитики и политологи. Причина ясна: минувшие 10 месяцев — слишком короткий срок для того, чтобы прийти к однозначному выводу по столь важному вопросу.

А широкой общественной востребованности нет, и по всей вероятности, в обозримом будущем, и не будет. Широкие общественные массы хотят иметь работу, получать достойную пенсию, как обещал Никол Пашинян. А что написано в Конституции — кто какими полномочиями наделен, дифференцированы ли эти полномочия между ветвями власти — рядового обывателя, по большому счету, не волнует. Широкие общественные массы, в подавляющем большинстве, Основной Закон не читают — они могут верить обещаниям того или иного лидера и ждать экономических чудес.

В состоянии ли кто-либо представить сегодня, что тысячи дедушек и бабушек, участвовавших в бурных прошлогодних митингах, либо их несовершеннолетние внуки, также активно участвовавшие в протестных акциях, завтра потребуют конституционных перемен во имя изменения системы управления? Разумеется, нет, если этих людей не организовать, агитировать — мол, ваши пенсии и зарплаты не повышаются, потому что в стране внедрена парламентская система правления, функционирует институт суперпремьерства, а фраза о том, что главой государства является Президент, написана в Основном Законе просто так.  Одним словом, если некие ловкие и заинтересованные силы не возбудят народ — никакой общественной востребованности и не возникнет.

Если же той или иной силе так хочется вернуться к полупрезидентской форме правления (в огромной мере это будет зависеть и от желания власть предержащих), то нужно просто признать на государственном уровне утратившими силу конституционные реформы 2015 года (именно реформы — в 2015г. мы не принимали новой Конституции, как ошибочно пишут некоторые), тем самым остается в силе Конституция, реформированная в 2005г., в которой четко зафиксированы положения перехода от президентской формы правления к полупрезидентской, и, в отличие от действующего Основного Закона, нет положений, позволяющих различное толкование. С таковыми мы столкнулись в апреле-мае прошлого года — в период смены власти, когда каждая из сторон по-своему толковала статьи Конституции, и казалось, что правы как те, так и другие…

То, что власти намерены пойти путем реформирования Основного Закона, уже очевидно. Вопрос — в масштабах.

“Конституционные реформы возможны, хотя и считаю, что не столь масштабные перемены, как переход страны от парламентской системы правления к полупрезидентской. Конституционные изменения в нашей повестке имеются. Рамки пока уточняются. За этот период мы убедились, что имеются пробелы, ситуации,  не регулируемые Основным Законом, что может привести в тупик. Все это нуждается в изучении”, — заявил председатель Национального Собрания Арарат Мирзоян, добавив, что он лично не сторонник возвращения к полупрезидентскому правлению, и призвав сделать все возможное для становления парламентской формы правления.

По просьбе журналистов он коснулся также вопроса пересмотра полномочий Президента РА, лаконично заметив: “Наверное…”

Напомним, что Конституцию Республика Армения приняла 5 июля 1995 года, и в Армении была провозглашена президентская форма правления. Впоследствии, с  периодичностью в 10 лет, Основной Закон страны безжалостно подвергался корректировкам — реформами 2005 года страна перешла к полупрезидентской форме правления, 2015 — к парламентской форме правления.