Говорить о возможности перехода российско-турецкого экономического сотрудничества в стратегическое партнерство в ущерб Армении не так уж и реалистично, заявил в интервью “РА” тюрколог Артак ШАКАРЯН.
— Визит президента России Владимира Путина в Турцию 1 декабря в силу целого ряда причин геополитического характера вызвал немалый интерес. Заявления Путина в Анкаре активно комментируются. Любопытно, что изначально визит предполагался как рабочий. Однако по просьбе турецкой стороны его статус был повышен до государственного. Турция в этом визите была заинтересована больше, чем Россия?
— Отношения Турции и России очень важны как для Анкары, так и для Москвы. Экономика Турции сейчас в довольно сложном положении, ей нужны новые инвестиции, и Турция очень хорошо понимает сложившуюся сегодня ситуацию. Запад вводит санкции в отношении России, которая задыхается в поисках новых рынков, и Турция, как всегда, пытается, играя между ними, получить больше дивидендов.
Турция, в свою очередь, очень важна для России. России нужны новые рынки сбыта для ее товаров, их транзит в Европу через турецкий рынок, и еще кое-что она рассчитывает получить от Турции. Посему этот визит был важен для обеих сторон. Неслучайно Путин и Эрдоган вместо запланированного часа проговорили три. Кроме этого, Турция и Россия должны решить более глубинную проблему. Россия строит для Турции АЭС. К строительству АЭС Турция безрезультатно стремилась последние 50 лет. Сейчас она вроде бы вышла в этом вопросе на финишную прямую. АЭС, которая будет построена в Аккую, для Турции, очень завивисмой от нефте-газового импорта, — крайне важный стратегический шаг на пути к становлению в качестве ядерной державы, к производству собственной электроэнергии. Для России же очень важно построить АЭС в Аккую в запланированные сроки, ибо это говорит об авторитете строителей атомных станций. И без того санкции ограничили деятельность России на международной арене. Большой турецкий рынок имеет для нее важное значение. Этим обусловлено и снижение на 6% цены на российский газ для Турции.
В Армении многие говорят: вот видите, для Турции Россия снизила цену на газ. Но снижение на 6% имеет дополнительное условие — Турция существенно увеличивает покупные цены на газ, причем не для реэкспорта, а для внутреннего потребления. Тем самым Турция несколько больше ослабляет свою газовую зависимость от Азербайджана. А это, думаю, важно для армяно-турецких отношений.
— Для Турции выгоды от АЭС понятны. А насколько России, которую Турция считает своим, мягко говоря, конкурентом в регионе, выгодно помогать сопернику в удовлетворении его ядерных амбиций? Экономическая выгода ясна, а в геополитическом плане?
— Если бы этого не сделали русские, сделали бы французы. Думаю, Россия, получив экономическую выгоду, заимеет также возможность контролировать.
Она будет поставлять ядерное топливо, она же будет вывозить отработанное топливо. Россия также получит возможность контроля ввозимых в Турцию и вывозимых оттуда ядерных компонентов, дабы быть уверенной, что Турция не свернет на иной путь, потому что в любом случае в долгосрочном плане Анкара является стратегическим конкурентом Москвы. Т.е. не станет Россия дарить Турции подобное оружие, как это сделал Ленин в отношении Кемаля в результате своей недальновидной политики.
В данном же случае краткосрочное сотрудничество выгодно и Турции, и России. Обе понимают, что в сложившейся ситуации в контексте экономической выгоды можно отложить военно-политические проблемы. Принципиально в вопросе Украины взгляды России и Турции не совпадают. Тем более в вопросе Сирии они протиповоложны. Но, как видим, они способны отложить эти разногласия и сосредоточиться на экономической составляющей. Путину нужна более активная экономика для спасения рубля и рынков, а Турции, экономический рост которой замедляется, — дополнительное сотрудничество для спасения экономики. В 2015г. в Турции пройдут парламентские выборы. А турецкий избиратель очень чувствителен к экономическим изменениям, и за каждый процент замедления экономического роста правящая Партия справедливости и развития теряет несколько процентов голосов избирателей. Так обе страны пытаются использовать экономическое сотрудничество для продвижения собственных интересов.
Но в любом случае Путин прекрасно осознает, что Турция, оставаясь членом НАТО, в военно-политическом смысле является соперником России как на Южном Кавказе, так и в Центральной Азии. Последние развития на Ближнем Востоке показывают, что и там их интересы существенно разнятся. Потому говорить о возможности перехода экономического сотрудничества в стратегическое партнерство в ущерб Армении не так уж и реалистично.
— На Южном Кавказе Турция прилагает немало усилий для, как минимум, ослабления позиций России в регионе, как максимум — ее замещения турецким присутствием. Это особенно четко прослеживается в формируемом Анкарой треугольнике Турция-Азербайджан-Грузия. Вы как-то говорили в контексте Батуми и Нахиджевана о заинтересованности Турции в пересмотре русско-турецкого Московского договора 1921г. Насколько об этом говорится (или не говорится) публично и какова реакция России, если таковая есть?
— На Южном Кавказе у Турции имеются особые подходы. В книге Давутоглу “Стратегическая глубина”, которую он опубликовал еще в 2001г., когда на политической арене еще никак не присутствовал, он четко написал, что в зависимости от того, насколько Азербайджан будет сильным на Южном Кавказе, настолько Турция будет сильной в этом регионе, и что ее стратегический партнер номер один на Южном Кавказе — это Азербайджан, который рассматривается как военно-политическое продолжение Турции. В этом смысле поскольку Грузия — это также стабильное звено связи с Азербайджаном, Баку и Анкара сделали все для получения полноценного контроля над Грузией. Этому в немалой степени способствовал взятый Грузией курс в НАТО, где страной-партнером Грузии является Турция. И при рассмотрении экономического развития Грузии за последние годы видно существенное влияние на грузинскую экономику турецкого и азербайджанского капитала. Турецкий капитал имеет четкое процентное преимущество перед грузинским. В этом смысле можно сказать, что как в Грузии, так и в Азербайджане Турция имеет существенное влияние. Но я бы говорил здесь не только об антироссийском векторе действий Турции, но и об антииранском, потому что на Южном Кавказе Иран также имеет амбиции и рассматривает и Армению, и Грузию, и Азербайджан как бывшие иранские области, которые временно вышли из-под контроля Тегерана. Они пока с таким мышлением обсуждают вопросы.
Что касается Московского договора, то озабоченностью номер один для Турции как раз является недопущение его изменения. Потому что пока свежа в Турции память о предъявленных в 1945г. Сталиным требованиях о пересмотре этого договора. Сталин тогда говорил об ошибочности Карсского и Московского договоров, о том, что заключенное в 1925г. между СССР и Турцией соглашение о дружбе уже оторвано от реальности, и в самый разгар Второй мировой войны требовал от Турции пересмотра этих договоров и возвращения СССР Карсской, Сурмалинской и еще нескольких областей.
И турки опасаются, что этот пересмотр может оказаться в ущерб Турции. Из-за опасений повторения подобных требований Турция делает все возможное для сохранения этих договоров. Нахиджеван и Батуми сегодня де-факто находятся под турецким влиянием, а де-юре Турция считается их международным протектором. В стратегической перспективе в случае ослабления России Турция попытается включить эти два региона в свою карту, потому что и Нахиджеван, и Батуми еще в 20-х годах ХХ века Ататюрк внес в начертанную им карту будущей Турции.
В этом плане нужно четко принимать, что существует треугольник Турция-Азербайджан-Грузия, одной из функций которого, к сожалению, является изоляция и ослабление Армении. И мне кажется, что дипломатическая мысль Армении должна быть занята не столько проблемой отношений с Азербайджаном и Турцией, сколько отношениями с Грузией, которым, увы, мы не уделяем должного внимания. Грузия — ключевой фактор и в вопросе обеспечения сухопутной связи Армении и России, и вопросе усиления азербайджано-турецкого пакта. И я думаю, что мы должны уделять гораздо больше внимания Грузии, развитию внутриполитических процессов в Грузии, ее экономической составляющей, и должны достичь того, чтобы Армения имела прямое влияние на Грузию.
— А что Армения в этом вопросе могла бы сделать и не сделала?
— Этот вопрос лучше адресовать грузинским экспертам. Я же хочу обратить внимание на то, что специалистов по Турции в Армении можно насчитать человек 10. А по Грузии — не более двух. И это уже показатель недооценки важности для нас Грузии. Если говорить о нашем научном потенциале сегодня, то в области тюрковедения у нас на кафедре работают немало специалистов. А есть ли у нас кафедра грузиноведения? Изучают ли у нас грузинский язык? Информацию о Грузии в Армении получают в основном из русско- или англоязычных источников. Мы не знаем Грузии. Что мы знаем об этническом составе населения Грузии, о ее экономике, о ее проблемах, кроме стандартных знаний о грузинских винах и о боржоми? Между тем, знание Грузии, ее сильных и слабых сторон — первый шаг для построения более хороших отношений с этой страной.
— А в Грузии есть стремление, потребность в повышении уровня отношений с Арменией? Известно, что в грузинском обществе появились и растут антитурецкие и антиазербайджанские настроения, но и уровень антиармянских настроений не снижается.
— Грузины сами говорят, что Грузия — своеобразная страна в том плане, что грузины ненавидят всех своих соседей, не любят ни русских, ни азербайджанцев, ни армян, ни турок, ни абхазов. Но задача дипломатии — не ждать шагов противоположной стороны, а быть инициатором, самой предпринять определенные действия, ибо перед Грузией не стоит задача улучшения отношений с Арменией. Это Армения в экономическом плане находится в тупиковой ситуации, Армения пользуется грузинскими транспортными узлами. Армения не делает инвестиций в Грузию, там в основном присутствуют западные, азербайджанские и турецкие финансы, посему нет какого-либо фактора, из-за которого Грузия была бы особо заинтересована в Армении. А у Армении немало причин для более тесной работы с Грузией, и те дипломатические усилия, которые она прилагает в отношении других, второстепенных стран, необходимо направить на Грузию.
— Вы сказали, что в 2015г. в Турции пройдут парламентские выборы. В чем их важность в контексте темы нашего разговора?
— Парламентские выборы для Турции всегда были важны, поскольку по их итогам формировались парламент, правительство и избирался премьер-министр с широкими полномочиями. Вопрос формирования нового парламента для Эрдогана сегодня очень важен, поскольку он хочет изменить Конституцию, дабы стать более сильным президентом. И только при наличии своих соратников в парламенте он сможет изменить Основной Закон. Посему Эрдоган будет очень осторожен во всем, в т.ч. в вопросе Геноцида армян, дабы обеспечить прохождение в парламент как можно большего числа своих соратников по партии.
Но надо отметить, что на президентских выборах в этом году курды получили больше голосов. В связи с известными событиями в курдском городе Кобани в Сирии среди курдов активизировались антиэрдогановские настроения. По многим прогнозам, курды наберут на парламентских выборах довольно большое количество голосов, и Эрдоган для изменения Конституции будет вынужден пойти на компромиссы с ними. Много говорится о том, что в этой ситуации курды могут продвинуть вопрос самоуправления, если не политического, то хотя бы культурного, языкового.
Т.е. в 2015г. в Турции ожидаются не только парламентские выборы, но и конституционные изменения, возможен референдум, что еще больше осложняет ситуацию в Турции. И на этом фоне экономика Турции переживает спад. Экономический рост последних лет в Турции был обусловлен большей активностью Анкары на рынках Ближнего Востока, которая потом существенно снизилась из-за событий в Сирии и Ираке. Турция катится к серьезному кризису, который повлияет и на ее отношения с соседями. В этом плане европейские санкции в отношении России, которая является самым большим для Турции рынком по соседству (Иран тоже под санкциями) — серьезная проблема. Как бы Турция ни старалась, ни маневрировала, будет давление США. Т.е. экономически Турция находится в довольно проблематичной ситуации. В этом плане 2015г. будет довольно проблематичным для Турции, особенно для Эрдогана. Можно четко констатировать, что Эрдоган взял на вооружение путинскую модель развития, он пытается премьерский портфель превратить в сильный президентский и руководить более авторитарными методами, будучи убежденным, что подобная модель управления эффективнее западной демократической. Отсюда ограничения на доступ в интернет, особые подходы, особое применение полицейских сил.
Эрдоган сделает все, чтобы стать турецким “Путиным”. Получится у него это или нет, увидим…
