Хороший хирург плюс модернизация клиники

Нейрохирургия — сложная профессия, одна из самых сложных в медицине. От врача, делающего операции на головном мозге и позвоночнике, требуется не только особая выдержка, но и филигранное хирургическое мастерство, выдержка, принятие решений на уровне виртуозности и  интуиция. И не нужно объяснять почему, так как это самые рисковые операции, так сказать, “на грани”. Не случайно в народе говорили: если голову прооперируют — дураком останешься, если спину — лежачим. К счастью, сегодня медицина развивается семимильными шагами, активно внедряются высокотехнологичные методы лечения. О том, как держит “руку на пульсе” современной нейрохирургии Армения, мы беседуем с доктором медицинских наук, руководителем Центра эндоскопической нейрохирургии и спинальной хирургии Медцентра “Наири”, нейрохирургом  Арманом Акопяном, который является одним из подвижников развития малоинвазивной и эндоскопической хирургии позвоночника в нашей стране.

— Арман Паргевович, как вы охарактеризуете уровень отечественной современной нейрохирургии?

— По сравнению с теми средствами, которые выделяет государство на медицину, состояние отечественной нейрохирургии более чем хорошее. Это та отрасль медицины, которая требует постоянных финансовых вложений, покупки нового оборудования и применения новейших технологий. Таких денег у государства нет, а потому нам приходится своим энтузиазмом, личными связями и средствами доставать все необходимое и внедрять в практику. Что-то получается, что-то пока — нет, но мы стараемся по возможности. Врач обязан быть в курсе всех передовых технологий в медицине: должен постоянно обмениваться опытом с зарубежными коллегами, ездить и выступать на конференциях, читать специальную литературу и научные журналы по медицине и применять современные достижения на практике. А если сидеть и ждать чьей-то помощи, то откатимся очень далеко. Но, учитывая не только то, как финансируется наше отделение, но и по республике в целом — если брать работу нейрохирургов, заведующих по городу нейрохирургическими отделениями и наши возможности, то дела обстоят очень даже неплохо. Недавно состоялись две международные конференции —  28 мая в Харькове (она проводилась под эгидой Международной ассоциации минимальной инвазивной хирургии позвоночника ISMISS) и 3 июня в Бухаре (при поддержке Ассоциации травматологов и ортопедов Узбекистана). Конференции были посвящены минимальным инвазивным операциям позвоночника, и местные коллеги нас попросили приехать для стажировки, чтобы перенять наш опыт эндоскопии. Это наш конек — то, чем мы отличаемся от большинства нейрохирургических стационаров СНГ. Это серьезный повод гордиться. Кстати, с нами связались коллеги из Пакистана: они выпускают учебник по спинальной хирургии и попросили нас написать главу по эндоскопии. Так что я и наши доктора — мы пишем главу для пакистанского учебника.

— Нейрохирургия, как и другие отрасли медицины, сегодня развивается быстрыми темпами. Какие  есть новые достижения в этой области и что из этого применяется в Армении?

— Нейрохирургия стремительно развивается, причем в сторону минимальной хирургии, что подразумевает малотравматические операции на позвоночнике и на головном мозге. От старых концепций ведущие мировые клиники уже отказались, и теперь эти сложные операции наносят меньше боли, меньше и послеоперационных осложнений и инфекций, сокращается время реабилитации пациента.

Хочу отметить, что недавно усилиями медцентра “Наири” был приобретен аппарат нейронавигации, который является большим достижением для нашей отечественной нейрохирургии.  Аппарат позволяет с большой точностью выявлять объемные образования и дает возможность хирургу с невероятной точностью контролировать положение инструмента, планировать траекторию доступа к опухоли, и достигать выбранной точки наиболее оптимальным и малоинвазивным путем. Есть и аппарат для минимальной инвазивной пункционной хирургии — при небольших грыжах, при постоянном болевом синдроме производится абляция позвоночного диска. Это новшество мы тоже внедрили. Собираемся в сентябре приобрести и аппарат для нейромониторинга, который позволяет повысить безопасность пациента, защитить его от ятрогенного повреждения структур нервной системы, развития послеоперационного неврологического дефицита. Еще одно новшество, которое хотим внедрить — имплантация спинного мозга. У людей со спинальными травмами самая большая проблема — болевой синдром, который ничем не купируется. Лечение — спинальная стимуляция:  в спинной мозг больному вживляется небольшой электрод толщиной с волос. У него есть пульт, и при сильной боли он нажимает кнопку, посылается разряд, который предотвращает болевые импульсы к головному мозгу. Это очень дорогое удовольствие, но нам это очень нужно для больных со спинномозговыми травмами. Можем все организовать и привезти в Армению, но вот найти финансовое решение данного вопроса очень сложно.  К концу года, вероятно, внедрим и хирургию эпилепсии и имплантацию головного мозга, которая проводится при таких патологиях, как болезнь Паркинсона. Но, повторю, все это требует огромных средств, без которых говорить о современном и качественном оказании нейрохирургической помощи в наше время просто нельзя. Все достижения современной медицины связаны не только с тем, что работает хороший  хирург, но и клиника оснащена новейшим оборудованием. Такие аппараты должны быть не только в одном центре, а по всем нейрохирургическим отделениям республики. К сожалению, на данном этапе у нас только медцентр “Наири” оснащен передовой нейрохирургической техникой.

— Сегодня набирает обороты, так сказать, межбольничное сотрудничество: все чаще стала появляться информация о том, что проводятся совместные операции врачами нейрохирургических отделений разных медучреждений. Хотелось бы поговорить об этом явлении подробнее.

— Да, это действительно так. Наглядный пример такого взаимодействия, того, как могут дружить отделения — это сотрудничество Медцентра “Наири” и Центрального клинического военного госпиталя. Мы помогаем друг другу и очень эффективно сотрудничаем. В прошлом году мы столкнулись с уникальным случаем — к нам поступила пациентка с очень редкой патологией — эхинококкозом всего позвоночника, которая встречается раз в пятьдесят лет. Нужно было провести операцию от шеи до крестца — это огромный объем работы, и двум врачам ее не осилить, ибо такая операция будет длиться 18 часов. Мы ее приняли в госпитале, оборудование взяли из “Наири”, работали две бригады — из госпиталя и Медцентра. Одномоментно, за 7 часов, сделали операцию, и девочка на своих ногах ушла домой.  В “Наири” иногда у нас бывает по 5 операций в сутки, и, чтобы справиться с таким объемом, мы приглашаем врачей из других больниц и совместно проводим операции. Эта взаимопомощь, сотрудничество в области нейрохирургии очень важно, да и во всех других отраслях медицины можно только приветствовать. Взять те же недавние апрельские события: в ходе четырехдневной войны доктор, который работает со мною, но не был призван официально, все  дни, когда я оперировал в Центральном клиническом военном госпитале, был со мной рядом и помогал.

— Арман Паргевович, вы десять лет возглавляли нейрохирургическое отделение  в Центральном клиническом военном госпитале: своим выздоровлением вам обязаны не только гражданские лица, но и многие наши солдаты. Хотелось бы поговорить немного об апрельской войне: отличались ли ранения от тех, что были получены во время войны 90-х? Выявила ли четырехдневная война проблемы в сфере нашей медицины,  которые нужно решать?

— Безусловно, ранения изменились. При первом конфликте они были преимущественно огнестрельными, и, если так можно выразиться, не столь тяжелыми. Сейчас же мы имели дело с осколочными ранениями, ранениями, полученными от применения врагом ракетно-артиллерийских средств, бронетехники и беспилотников. Эти ранения очень тяжелые, в частности, черепно-мозговые травмы, с поражением центральной нервной системы и различных органов. Но честь и хвала нашим врачам из госпиталя: практически все больные, которые поступили туда, сейчас находятся в хорошем состоянии, многие из них уже ходят и идут на поправку. Наши все врачи  вообще большие молодцы: и в Степанакерте, и в военном госпитале, и в “Наири” и “Эребуни” все работали слаженно, профессионально, и медпомощь раненым была оказана на самом высоком уровне. Больница “Эребуни” вообще взяла на себя эвакуацию потока раненых из Степанакерта в Ереван и хорошо организовала процесс. В военное время мобилизуются все силы, и раненые получают своевременную медицинскую помощь, а вот проблемы возникают после. Речь идет о реабилитации раненых — это дело трудное и затратное, зачастую дороже, чем сама операция. Нам необходим специальный реабилитационный центр, так как имеющиеся в республике подобные заведения не могут брать больных пока еще, например, зависимых от аппарата искусственного дыхания, нуждающихся в небольших хирургических процедурах (обработке ран и пр.), а также  больных с сочетанными травмами и наличием некоторых ран. Такие больные вынуждены долгое время находиться в стационаре, в то время, как врачи  свою основную миссию выполнили, и теперь для полного выздоровления человеку нужно пройти реабилитацию. Элементарно, реабилитация больного со спинальной травмой может занять длительное время: он может лежать несколько месяцев, но для этого больница не нужна. Точно так же, как и больной с пролежнями: ему приходится оставаться в больнице, так как его некуда уложить. От этого страдает качество медобслуживания: ведь все время  поступают новые больные, им тоже нужны операции, своевременная помощь, а больницы ведь не резиновые… За неимением таких вот реабилитационных центров пациентам приходится долгое время оставаться в специализированном медучреждении, в то время, как им нужна уже не больница, а реабилитация. Я часто привожу пример: в 1824 году указом русского царя был создан хоспис для военных — умалишенных и калек, которые просто нуждались в профессиональном уходе. И нам сегодня очень нужны такие центры. Также отмечу один момент: я являюсь консультантом Минобороны по нейрохирургии и курирую работу отделения нейрохирургии в Центральном клиническом военном госпитале. Это и каждодневная работа, и работа, как в ситуации четырехдневной войны. Я очень серьезно отношусь к своей работе в данном учреждении, и есть вещи, которые меня волнуют. Лет 5-6 назад госпиталь был оснащен самой передовой медицинской техникой и был вне конкуренции. Но ситуация за последние годы изменилась: ничто не стоит на месте, меняются технологии,  и очень хочется, чтобы госпиталь продолжал осуществлять модернизацию на высоком уровне. Кроме того, к сожалению, имеет место утечка кадров: нужно проанализировать ситуацию и понять, почему это происходит. Каждому врачу важно, чтобы он был оценен руководством и пациентами, и весь вопрос состоит в этом, а не в финансовом аспекте. Закупить оборудование можно, а вот специалистов, к сожалению, нельзя.